Фото: личный архив певицы
Таня Буланова на сцене больше 30 лет. Многим знакомы знаменитые хиты певицы: «Не плачь», «Нежность», «Ясный мой свет», «Мой ненаглядный», «Стерпится-слюбится». И все в ней говорит о том, что она из Питера: вместо шаурмы произносит шаверма, папа у нее моряк, болеет за футбольный клуб «Зенит», в питерских сериалах про полицейских снималась, а главное, песни у нее такие же пронзительные, как балтийский ветер.
— Татьяна, сегодня вы известная артистка, а какая работа была первой в вашей жизни?
— Первая работа случилась у меня в девятом классе. Тогда был такой предмет УПК, учебно-производственный комбинат. У нас был выбор: медсестра, машинистка-стенографистка и продавец непродовольственных товаров. Я вот выбрала третье. Работала в питерском центральном универмаге, проходила летом практику. Честно говоря, я не помню, платили ли деньги за это. Может быть, даже что-то платили. Ну вот, по крайней мере, первый мой выход в люди состоялся в девятом классе.
— Вы уже столько лет на сцене, случалось разное, признайтесь, что вы делали, когда допускали ошибки во время выступления?
— Стараюсь не совершать ошибок. У меня нет определенных правил, как действовать в такой ситуации. Если я понимаю, что сделала что-то не так, возникает мимолетная внутренняя паника, с которой я быстро справляюсь. Нужно просто перестраиваться и дальше работать нормально. Допустим, забыл слова, ну пропеть там, промычать что-то. И дальше на следующей песне собраться, сосредоточиться и спеть без ошибок.
— Как воспринимали на совместных выступлениях скучающие лица в зале?
— Я не из тех артистов, которые выпрыгнут из себя, но лишь бы публику завоевать и на себя внимание перетянуть. Я просто выступаю, и если вижу скучающие лица, стараюсь на них не обращать внимания, смотреть в другую сторону, чтобы не отвлекаться и, опять же, продолжать делать свою работу.
— Какие уроки из юности вы извлекли и используете до сих пор?
— Скорее, уроки не из юности, а уроки из книг. Я раньше очень много читала. Конкретно, наверное, не назову вам примеры. Но читаешь, впитываешь все, поучительные какие-то истории — это остается в сознании. В принципе, ничего не поменялось у меня с того времени. Я такой же человек, какой была и в 18 лет, по восприятию жизни, я имею ввиду. Я не стала циником, я не стала как-то наглее. Может быть, опытнее — да, мудрее. Мне кажется, я такой же осталась, и те уроки, которые почерпнула из книг, до сих пор стараюсь использовать.
— Кто из музыкантов дал вам самый лучший совет?
— Если честно, но советов как-то не было в моей жизни. Мне, наверное, их очень хотелось и не хватало, потому что ни опыта не было вначале, ни образования профессионального, специального. Советов не было, к сожалению. Опять же, если что-то и было, то сказано не напрямую, а я старалась почерпнуть что-то из каких-то интервью, из общения не такого уж и большого. Но не было сказано: «Таня, делай так или так не делай. Вот это надо, это хорошо». Поучений таких не было. К сожалению, наверное.
— А вы сами наставляли или обучали кого-то?
— Я вообще редко даю советы. Ну если кто-то меня спрашивает, то я стараюсь помочь. А так, чтобы поучать и наставлять — не знаю, мне кажется, у каждого свой путь и своя голова на плечах. Если человек дурак, то никакие советы ему не помогут, потому что он их просто не будет слушать. Наверное, поэтому мне предлагали преподавать вокал. Но я считаю, творческой профессии, такой как художник, артист, вокалист, научить нельзя. С этими способностями нужно родиться, а учеба — это просто возможность свое умение, свой дар использовать. Тебе никто не привьет умение петь, если ты петь не умеешь изначально. И я говорю — есть люди, у которых и голос вроде бы сильный, и в ноты попадают, но их слушать не хочется. Это действительно должен быть какой-то дар, с которым нужно родиться, и уже потом обучаться, чтобы этот дар в огранку какую-то, в оправу вставить, чтобы он засиял. Если учиться, только вот этому, наверное.
Фото: личный архив певицы
— У вас было за всю карьеру любимое выступление?
— Трудный вопрос о любимом выступлении. В последнее время вообще мне очень нравится работать, когда уже слаженная команда, когда все организационные вопросы решены, когда есть поддержка на сцене от музыкантов, от танцоров, с которыми я работаю. Технические штуки появились, которых не было в 90-х, которые очень помогают работать на сцене: это несколько линий мониторов, всякие микрофоны определенных марок. В 90-е был сплошной дефицит, сложно было.
Но, наверное, самый запоминающийся концерт случился в большом концертном зале «Октябрьский» 5 лет назад, 28 марта 2019 года, юбилейный. У нас не было сольных концертов 12 лет в родном городе, и вот на свой юбилей я решила провести, чтобы память осталась, история какая-то. И концерт шел четыре часа, он настолько был эмоционально сильным, что люди выходили просто… и плакали, и смеялись. Там было почти четыре тысячи человек, зал был «битковой» абсолютно, переаншлаг. Это были двойные билеты, я не знаю, что происходило. Люди стояли у входа. Тем, которым не достались билеты, спрашивали лишний. У меня подруга опоздала на концерт. Она говорит: «Я думала, что не пускают еще, подхожу — толпа». А концерт уже идет, и люди пытаются как-то попасть, зайти, найти какие-то проходки, билеты. Но дело не в этом, а в эмоциях. Эмоционально это был очень сильный концерт. Я за 12 лет отдохнула, и публика от меня отдохнула, и это было очень классно.
— Какими качествами должен обладать настоящий музыкант?
— Если говорить технически, музыкант, именно музыкант, должен уметь играть профессионально, чисто и правильно на своем инструменте. Если говорить о вокалисте, о певце, то, как минимум, человек должен попадать в ноты. Но вообще, мне кажется, артист — это сложная профессия, ошибочно считают ее очень легкой, веселой, интересной. Но это сложный труд физический как минимум, и еще моральная стойкость должна быть к публичности. Ты можешь себя плохо чувствовать, но это абсолютно никого не волнует. Горячей воды может не быть в гостинице — тоже никого это не волнует в зале. Артист должен выглядеть хорошо: холодной водой помыл голову, как-то привел себя в порядок. Ты должен выйти на сцену красивый, абсолютно ухоженный и доставить радость публике — вот это самый главный закон, наверное, независимо от того, какое у тебя настроение, что у тебя там в жизни происходит. Это никого не касается. Твое дело — развлекать зрителей, которые пришли на концерт. Самое главное — стойкость характера должна быть у артиста, музыканта, у певца.
— Кто вдохновил вас выйти петь на сцену?
— Меня вдохновила моя мама. И я понимаю, что если бы не она, я никогда в жизни не стала бы певицей, потому что я хотела быть драматической актрисой, служить в театре, возможно, играть в кино. Именно драматические роли исполнять. Но как-то так получилось, мама меня приобщила к эстраде, и то, что я знаю певцов прошлых советских лет– это ее заслуга, конечно. Короче говоря, мама была моим настоящим вдохновителем.
— Опишите свой творческий процесс, как и где пишете свои песни?
— Песни записываю я в Санкт-Петербурге. Есть несколько студий, с которыми я очень плотно сотрудничаю. Самое главное, чтобы было комфортно в наушниках, удобно. И еще я люблю, так как я пишу всегда быстро и много, чтобы звукорежиссер вел себя четко, без нравоучений каких-то: я спела — дубль, дубль, дубль… Может быть, первый дубль не очень удачный, но я знаю, что с пятого-шестого дубля пойдет как надо. И самое главное, чтобы звукорежиссер не занудствовал, потому что легче работать, когда процесс идет непрерывно.
— Что в музыке вызывает страсть?
— Страсть в музыке вызывают эмоции, когда музыка действительно интересная, не избитые приемы мелодические. Это все равно, что спросить «за что вы любите человека». Рассказывать, за что вы любите — никакая это не любовь. Так, наверное, и с музыкой. Если я вам скажу: вы знаете, у меня вызывает страсть переход доминанты в субдоминанту — это уже не страсть, это, не знаю, не передать. Это какие-то эмоции должны быть, которые не объяснить, словами не рассказать, на пальцах не показать.
— Что вдохновляет?
— Когда песня хорошая, когда я понимаю, что она может стать хитом, понравиться людям, у нее будет долгая жизнь. Если бы я писала песни, я бы сказала: вот я прогуляюсь по осеннему лесу или по набережной — это меня вдохновляет. Нет, я просто прихожу, и если песня мне лично нравится, легче работается.
— Исполняете сегодня ваш первый шлягер «Не плачь», за который вы были удостоены в 91-году гран-при? Старые песни имеют обыкновение приедаться?
— Конечно, я пою все старые песни, и «Не плачь» в том числе. Я знаю, что некоторые мои коллеги говорят: «Нет, я больше вот это петь не буду. Не указывайте мне». Но я считаю, что это неуважение к людям, которые пришли на концерт. Потому что я понимаю, в данном случае сейчас они хотят слушать то, что слушали 30 лет назад. Естественно, мне эти песни уже приелись, и сказать, что я с таким же трепетом их исполняю, как исполняла в прошлом, будет неправдой. Но в этом, наверное, и есть профессионализм. Поэтому я их пела и буду петь, несмотря на то, что от некоторых уже где-то внутри потряхивает — столько раз уже я их исполняла.
Фото: личный архив певицы
— Как создавался клип «Мама моя милая»?
— Композицию «Мама моя милая» написали замечательные авторы музыки Андрей Ктитарев, Сергей Ревтов и автор стихов Михаил Гуцериев. Стихи очень проникновенные, поэтому я посвятила песню своей маме. В ней раскрывается вечная тема поколений с позиции их восприятия любви, ее понимания, ее драматургии. Мне кажется, получилось очень красиво и эмоционально. Клип снимал Рустам Романов, замечательный режиссер, с которым мы уже работали, и, честно говоря, работа мне очень понравилась. Снималось все это в Можайском районе, на ранчо. Там очень живописно, много животных, лошадей, альпак, каких-то козочек, гусей. Я прямо не ожидала, что настолько это романтично и красиво будет смотреться в кадре. И самое главное — очень четко, быстро сработали, и по существу.
— У вас есть какие-нибудь утвердившиеся ритуалы перед выступлением?
— Есть какие-то ритуалы, приметы. Я не буду о них говорить, потому что на то они и ритуалы мои личные, должны оставаться в тайне.
— Вы сталкивались с негативной и отвлекающей вас толпой?
— Если честно, я вообще не очень люблю многолюдье, толкучку. А такой негативной толпы пока не было, слава Богу, я надеюсь, что и не будет в моей жизни. А вообще однажды была не очень приятная история, объясню почему. Мы работали в Германии. Там были небольшие залы, где-то на 600 человек. Это середина 90-х годов, и только-только в Германии пошла мода на фотоаппараты-«мыльницы», у нас еще их не было, а там повально у каждого. И зрители все с аппаратами этими, причем приходили семьями, много народу было, и все хотели сфотографироваться. И как-то получилось так, что я встала в фойе, в углу, а вот эта толпа из 600 человек стала наседать, чтобы сфотографироваться. И, честно говоря, еще минута, и меня, мне кажется, раздавили бы. Вот это было неприятно. Но негатива с точки зрения общения и каких-то эмоций — такого не было. Чисто физически страшно было, а так… пока все нормально.
— Вы встречаетесь со своими поклонниками сегодня и где? Какие они, ваши фанаты?
— С поклонниками я встречаюсь, в основном, после концертов. Когда прошло выступление, кто-то остается взять у меня автограф, сфотографироваться… кстати, фотографироваться я вообще не люблю, но не отказываю, потому что уважаю свою публику. У меня, кстати, замечательные поклонники: очень воспитанные, интеллигентные, не наглые, не хамоватые абсолютно, и слава Богу. И мне кажется, несмотря на то что время идет, и уже 30 лет я на сцене, не изменились поклонники, и некоторые, кстати, даже с тех еще времен. И я с ними знакома, мы даже общаемся по телефону вне концертных площадок. Я очень им за это благодарна. В общем, поклонники у меня достойные. Спасибо им огромное.
— У вас случается сегодня беспокойство на сцене?
— Каждый раз перед выходом на сцену у меня присутствует волнение. Беспокойства нет, а волнение — всегда, и это нормально. Бывает только разная его степень. Это зависит от ситуации: от зала, от того, какая программа, какая песня, чему посвящено выступление. Сказать, что я без волнения просто выхожу, как из одной комнаты в другую перешла, — конечно, нет. Волнуюсь. И, наверное, это хорошо.
— С кем из старых известных питерских музыкантов продолжаете дружить и общаться?
— Вообще не могу сказать, что у меня есть какие-то такие близкие друзья среди моих коллег. Но мы с удовольствием общаемся с Александром Яковлевичем Розенбаумом, с Михаилом Сергеевичем Боярским. Я Александра Яковлевича Розенбаума поздравляю с днем рождения, стараюсь не забывать. Вообще я очень его люблю с детства, как и Михаила Боярского. Я обожаю Алису Фрейндлих, восхищаюсь ею с детства. Тоже не скажу, что мы дружим, но мы знакомы, и мне приятно, что мое детское фанатство к ней и любовь не испытали разочарований со временем, тем более, когда с человеком познакомилась лично. Это настолько интересная, харизматичная женщина! Она невероятная актриса, талантливая, гениальная и такой же замечательный человек в жизни. Я просто судьбе благодарна, что она меня по моей профессии сводит с такими замечательными людьми.
Фото: личный архив певицы
— А с кем из музыкантов вы больше никогда бы не сотрудничали?
— Таких категоричных заявлений я бы не стала делать: вот я с этим человеком буду работать, с этим не буду. Я не люблю предательства, и если я понимаю, что человек меня предал, то я, может быть, с ним посотрудничаю, если песня хорошая, стихи хорошие, если это поэт. Но доверять ему я уже, конечно же, не буду и дружить не буду никогда, и такого отношения, которое у мня было изначально, уже не будет. И это не потому, что я делаю это из вредности или чтобы человеку как-то отомстить, насолить, это моя психологическая особенность. Отрезаю — и все. Это как любовь: если она проходит, тут ничего уже не сделаешь.
— О чем бы вы хотели забыть в своей жизни?
— Я считаю, все, что происходит, делается для чего-то, и поэтому, наверное, бесполезно, да и нет смысла, и неблагодарно забывать что-то. Даже если были совершены ошибки, значит, нужно было их прожить, чтобы что-то понять. Я стараюсь жить осмотрительно, не безрассудно, по крайней мере.
— Вы в третий раз вышли за муж за бывшего спортсмена и нынешнего бизнесмена Валерия Руднева, как отнесся к этому сын?
— У меня сейчас замечательный муж Валерий. И его дети приняли сразу: и старший, и младший. И он как-то нашел с ними общий язык. Ну он правда интересный человек. Я не знаю, может, это связано с возрастом, потому что он, в общем-то молод еще, то ли это личные качества характера, он не сидит никогда на месте и старается придумать какое-то дело, и у него это получается. Я иногда просто удивляюсь, мне вот лень, а ему нет: съездит, что-то сделает, договорится. Ну такой — молодец, такой деятельный человек. И постоянно какие-то идеи у него в голове — это тоже здорово. И, конечно, с точки зрения мужчины он мне очень помогает. Из моих трех мужей он лучший. Лучшего мужчины, наверное, не было в моей жизни.
